Яна — 24-летняя режиссёрка из Алматы, сейчас она совмещает учёбу и написание диссертации с преподаванием для 2 и 3 курсов в своей альма-матер — университете «Туран».
В детстве Яна предпочитала быть перед камерой, а не за ней — дома сохранилась куча семейных архивов, где она с восторгом рассказывает придуманные истории снимающему её дедушке. В какой-то момент ей надоело быть просто «говорящей головой» и захотелось проиллюстрировать свои истории.
«Я начала писать, осваивать “стоп-моушен”, делать театрализованные представления из кукол. Став постарше, мне захотелось, чтобы во всём этом участвовали мои друзья: помню, летом перед шестым классом мы сняли любительский хоррор прямо на заднем дворе моего дома. В сентябре я уговорила учительницу по истории показать на проекторе этот “шедевр” вместо урока. Невзирая на сомнительное качество этого, с позволения сказать, фильма, я впервые тогда ощутила то самое чувство, которое ощущаю до сих пор каждый раз, когда показываю свои фильмы на большом экране: чувство единства со всеми людьми в зале, мысленного диалога, принятия. Возможность говорить со всеми одновременно и показать что у тебя внутри. Мне до сих пор кажется, что меня понимают лучше, когда я говорю на языке кино, чем когда пытаюсь изъясняться словами», — рассказывает Яна.
«Аң» — фильм о том, что любовь сильнее смерти
Изначально идея для «Аң» родилась из одного предложения, которое пришло Яне в голову: «Хочу снять легенду о человеке, который был настолько одинок и настолько зол, что превратился в зверя». Однако в процессе работы над фильмом мысль трансформировалась в другую основную идею: «Сейчас могу сказать, что “Аң” для меня — это фильм о том, что любовь сильнее смерти. На это повлияли события из моей личной жизни и поддержка моего мужа, благодаря которой я чувствовала себя сильнее.
И говоря ещё о зарождении идеи, очень важно будет упомянуть, что прошлой осенью, когда уехала из Казахстана и впервые побывала на своей исторической родине, я ощутила ужасную тоску по дому, в широком смысле этого слова. Я вернулась оттуда с чёткой мыслью: в своём следующем фильме я должна сказать, что я — режиссёр из Казахстана. Мне показалось, что история из “Аң” прекрасно подходит для этого. Тем более, я знала, что есть легенда, по которой прародительницей тюркских племён является волчица».
По словам Яны, история сильно трансформировалась, если сравнивать с тем, что она питчила на «Бастау», и какой фильм вышел в итоге. Над сценарием команда работала несколько месяцев.
«Наверное, на питчинге я понимала общую концепцию и то, как я хочу это снять. А что именно это будет за история — пришло ко мне только во время работы над сценарием. Мне очень помогло, что я была не одна: мы постоянно созванивались с Катериной, моим креативным продюсером, которая читала все мои драфты и могла направить в нужную сторону или просто поддержать. Мне кажется, что фильм почти не отличается от финальной версии сценария», — делится Яна.
О съёмочной команде
«У меня была замечательная команда! Я очень благодарна им всем за терпение и самоотверженность, с которой они подошли к съёмкам проекта. С постановщицами (операторкой Камилой Макат и художницей Аяной Нурдиновой) мы уже снимали вместе мой дипломный фильм, так что мы слышали, понимали и слушали друг друга. Мне очень повезло, что команда преимущественно состояла из моих друзей, для кого-то это был первый опыт в кино.
В съёмках также участвовали мои студенты — мне было важно привести их площадку и показать, что я делаю, потому что во время учёбы я часто задавалась вопросом: кто наши мастера и какие фильмы они снимают? Могу сказать, что студенты оказались большими умницами: никто из них ни разу меня не подвёл. Особенно благодарна моей студентке Альмире, которая была второй режиссёркой — она сработала очень профессионально. И хотелось бы отдельно поблагодарить моих друзей и коллег, Даниила и Аружан, которые были моими продюсерами и помогли мне морально и физически вытащить этот проект несмотря ни на что».
Даже с локацией, по словам Яны, проблема решилась благодаря энтузиазму команды, а точнее кастинг-директора Жанибека. У них было несколько дней скаута, однако долго не получилось найти подходящий сарай — большинство из них выглядели довольно современно. Также была проблема с тем, чтобы локации находились недалеко друг от друга. В итоге, большинство смен снимались на участке тёти Жанибека. У неё нашёлся подходящий сарай, скот и люди, которые помогли команде освоиться.
О режиссёрких приёмах
«Я изначально знала, что волка не должно быть в кадре — ещё на питчинге год назад я говорила, что в моменте перевоплощения главного героя в зверя мы перейдём на субъективную камеру и будем видеть действие от его лица. Когда я исследовала страх в процессе работы над фильмом, я поняла, что страх неизвестного может быть гораздо сильнее того, что мы видим перед глазами. Мне не хотелось никого напугать, мне хотелось рассказать историю, которая заставит задуматься. Чтобы сделать этого монстра реальным для зрителя, мы использовали саунд-дизайн: дыхание, сердцебиение. В кадре с перевоплощением камера поднимается, чтобы показать, что в волчьем обличье он возвышается над другими.
Наверное, больше всего техник мы использовали, когда работали с актёрами. Например, метод “пропущенной сцены”: в начале истории отношения между братом и сестрой уже напряжённые, однако неясно, почему. Чтобы актёрам было легче войти в образ, перед стартом репетиций я прописала биографии персонажей и отправила им. Там было сказано, что всё детство брат с сестрой были самыми близкими людьми друг для друга, «не разлей вода», а потом, буквально в один день, всё изменилось и брат замкнулся, перестал проводить время с сестрой. И в биографии брата я прописала причину, а в биографии сестры — нет. Потом мы проигрывали сцену первой ночи после того, как он резко закрылся от неё, а она не могла уснуть, не выяснив причину. Её не было в сценарии, но, мне кажется, для актёров это важно — создавать предысторию, чтобы они понимали, почему их персонаж ведёт себя именно так», — рассказывает режиссёрка.
О самом запоминающемся съёмочном дне
По словам Яны, самым запоминающимся стал четвёртый, заключительный день съёмок: «Именно в эту смену мы снимали горящую юрту — это был мой первый опыт работы с пиротехниками. Здесь хочу поблагодарить команду Nomad stunts, которые очень быстро и слаженно сработали и отнеслись к нам, к дебютантам, с пониманием. Когда знаешь, что на площадке с огнём будут обращаться профессионалы, становится гораздо легче, потому что в любом случае чувствуешь ответственность за каждого».
О фестивале Bastau
О фестивале Яна знала ещё со студенческих лет. В Казахстане не так много больших фестивалей, так что студенты пользуются возможностями и стараются посещать каждый из них. На выпускном курсе в «Туране» был предмет «Фестивальное продвижение фильма», который преподавала продюсерка, одна из организаторов «Бастау» — Диана Ашимова. «Помню, тогда я подумала, что хотела бы поработать с ней. Поэтому когда увидела, что при «Бастау» открыли лабораторию, подала заявку. Это был мой первый год после выпуска, я знала, что время терять нельзя и надо сразу же заявить о себе, поэтому хваталась за любые возможности», — вспоминает Яна.
Лаборатория длилась три дня: первые два участники готовились, а на третий уже выступали перед жюри. Менторами были Ерлан Нурмухамбетов и Катерина Тарбо-Игнатенко, которая впоследствии и стала одной из продюсеров «Аң».
«Хотя само понятие питчинга было для меня не ново (уже был опыт выступления в ГЦПНК и обучение в программе Alternativa Pitching Lab), эти два тренировочных дня многое мне дали, отчасти потому, что тренинг все участники проходили вместе, и на примерах презентаций других ты замечаешь, что хотел бы доработать в своей, — делится Яна. — Подготовка была очень комфортной, а вот на самом выступлении я волновалась — я всегда боюсь не успеть в тайминг и поэтому начинаю слишком быстро говорить, а тут надо было контролировать свою речь, потому что с нами был синхронный переводчик. Ну и комиссия состояла в основном из зарубежных профессионалов, председателем был продюсер Пол Бретт (один из его фильмов — “Король говорит!” — любимый фильм моей мамы). Конечно, было волнительно».
О бюджете
«Я выиграла четыре миллиона на реализацию фильма, но только сейчас, пройдя этот путь, я понимаю, что такая сумма для фэнтези в околоисторическом сеттинге — это очень мало, в итоге на постпродакшн и отчасти на расходы производства я потратила свои деньги. К тому же, с получением финансирования были сложности, нам пришлось дважды переносить съёмки из-за задержек — так часто бывает с государственными деньгами. Большое спасибо моей команде и актёрскому составу, которые подстраивали свои графики под наш проект, хотя все работали на нём исключительно “на творческих началах”. Конечно, сценарий пришлось сократить, но тут уже есть и моя ответственность: всё-таки “Аң” — это полнометражная история, которую мы совместными усилиями сделали короткометражно.
В условиях участия лаборатории было сказано, что премьера фильма должна состояться на фестивале «Бастау» через год после победы. Но я рада, что премьера была на родине: на фестивальное продвижение это не повлияет, а мои близкие и все, кто переживал за этот фильм, смогли увидеть его первыми».
О планах
«Мне бы очень хотелось, чтобы у “Аң” сложилась хорошая фестивальная история, чтобы его увидели по всему миру. Я отношусь к своим фильмам как к детям: сначала ты вынашиваешь и рожаешь его в муках, потом у вас происходит притирка и бунт подросткового возраста, когда на монтаже оказывается, что он не такой, каким ты его представляла, и ты понимаешь, что он не обязан оправдывать твои ожидания. А потом ты отпускаешь его в свободное плавание, потому что он принадлежит уже не тебе, а всем зрителям, которые его посмотрели, и каждый увидел его по-разному».
О полнометражном кино
«У меня есть большая цель — снять полнометражный фильм. В 2025 году я начну усиленно над ней работать. “Аң” показал мне, что я готова к полнометражному кино. У меня уже даже есть намётки: он будет называться “Тараканище”, и это будет камерный апокалипсис. С началом войны меня не покидает чувство злости от своего бессилия. Фильм будет об этом — и об иллюзорности “мира”, который у нас есть».
