История зарождения
Как это обычно бывает со всевозможными волнами, греческие фильмы объединили в одно движение не режиссёры, а критики, усмотревшие определённые тематические и стилистические схожести в работах сразу нескольких молодых режиссёров. Данный термин принадлежит Стиву Роузу, написавшему статью «”Аттенберг”, “Клык” и странная волна греческого кинематографа» для The Guardian в 2011 году. Основной фокус статьи был на работах Йоргоса Лантимоса и Афины Рахель Цангари. Однако в конце также упоминались другие примечательные произведения, подходящие под описание «странные».
По словам самого Лантимоса, в греческих фильмах нет специального кода, по которому можно отличить картину «странной волны» от остальных лент. Говоря о схожести в фильмах греческих режиссёров, Лантимос даёт понять: «Это не совсем совпадение, но боюсь, для этого (волны) нет никаких оснований. Нет общей философии, и это хорошо, я думаю. Общим является то, что у нас нет средств, поэтому нам приходится снимать свои собственные очень дешевые и маленькие фильмы».
Тут стоит отметить, что появление и распространение термина привлекло внимание критиков к картинам из Греции. До 2010-х редкий постановщик из этой страны мог похвастаться интересом от интернациональной публики. Поэтому, хотя некоторые авторы стараются отдаляться от прилипчивого термина, это в любом случае помогает продвижению их картин.
Естественно, в Греции всегда были странные фильмы. Более того, в любой стране всегда были странные фильмы. Однако появления такого термина в 2011 году можно связать не столько (или скорее не только) с фильмами Лантимоса и других постановщиков, сколько с греческим долговым кризисом 2010 года. Тогда на страну был направлен взор всего экономического мира, а кризис 2008 года стал плотно ассоциироваться в головах масс с проблемами в Греции. Страна в итоге смогла вылезти из долговой ямы благодаря помощи Евросоюза.
Тем не менее, за годы восстановления экономической инфраструктуры Греция столкнулась с массовыми забастовками, дефолтом, возможным выходом из еврозоны и правительственным кризисом 2012 года. Все эти события были отражены в греческом кино либо напрямую, как в случае с «Потерянной молодостью» (2011) и «Мальчиком, который ел птичий корм» (2012), либо косвенно, как в случае со «Взрывом» (2014). Поэтому не удивительно, что термин греческая «странная волна» появился не с выходом «Клыка» в 2009 году (или даже раньше), а со статьёй The Guardian в 2011 году.
Основные черты греческой «странной волны»
Хочется в очередной раз обратить внимание, что авторы волны не ставили и не ставят целью создать свод правил и черт для «странных» фильмов. Тем не менее, критики обнаружили достаточные схожести во многих греческих картинах, среди которых можно выделить:
- Отстранённость от внешнего мира
- Девиантные семейные отношения
- Аллегории на кризис в стране
- Дистанция между камерой и персонажами
Тут стоит отметить, что не каждая картина волны вписывается в эти рамки. Наиболее постоянная черта, присущая почти всем фильмам направления — это обсессия с образом семьи. На этот счёт Цангари высказалась в интервью для The Guardian: «Единственное, что объединяет новое поколение Греции, — это забота о семье. Это греческая одержимость. Причина, по которой наша политика и экономика находятся в такой беде, заключается в том, что ими управляет семья. Это те, кого вы знаете». Возможно поэтому во многих фильмах волны отец исполняет роль тирана, а смерть в семье воспринимается столь трагично.
Поняв основные черты направления, нам стоит перейти к списку наиболее выдающихся работ греческой «странной волны».
«Клык» (2009)
Начать список рекомендаций стоит с самого известного представителя греческой «странной волны» — Йоргоса Лантимоса. За свою карьеру режиссёр ушел от микробюджетных проектов в большие голливудские продакшены, участие в которых принимают мировые звёзды: от Колина Фаррелла до Эммы Стоун. Однако всевозможные награды и почитание пришло к постановщику после выхода его второй полнометражной картины — «Клык». Именно в этом фильме можно усмотреть несколько основных черт греческой «странной волны»: отстранённость персонажа от окружающего их мира и всевозможные девиации в отношениях с близкими.
«Клык» в первую очередь размышляет на тему навязчивой родительской опеки, доводя данное явление до абсурда. Так, сын и две дочери не имеют права покидать территорию своего дома, а их единственный контакт с внешним миром — это лживые рассказы отца и матери о монстрах, поджидающих их на каждом шагу, стоит им только выйти за забор. Естественно, человеческое любопытство и борьба с навязанным режимом проникают в головы молодых людей, от чего некоторые из них предпринимают попытки выбраться из неприступного семейного замка. Самый пугающий фильм Йоргоса Лантимоса рассказывает о столкновении юношеского бунтарства и авторитарной отцовской фигурой.
«Аттенберг» (2010)
Второе важное имя в греческой «странной волне» — это Афина Рахель Цангари. В начале своих карьер, Лантимос и Цангари часто помогали друг другу в работе над фильмами. Так, Цангари была одним из продюсеров «Клыка» и «Альп» (2011), а Лантимос в свою очередь спродюссировал «Аттенберг» и сыграл в картине роль инженера.
«Аттенберг» своим названием отсылает к британскому телеведущему и документалисту сэру Дэвиду Аттенбору. Именно его фильмы постоянно смотрит по телевизору главная героиня Марина. В свои 23 года у девушки почти нет друзей и никогда не было интимной близости. Она остаётся во многом оторванной от внешнего мира, проводя всё свободное время либо с умирающим отцом Спиросом, либо с единственной подругой Беллой.
На протяжении всей картины режиссёрка исследует человеческую сексуальность, показывая её возможно в самом неприятном ключе. Так, «Аттенберг» открывается длинной сценой поцелуя Марины и Беллы, где они сначала неуклюже пытаются засунуть язык друг другу в рот, а после обсуждают ощущения от новообретённого опыта. Далее они снова пытаются поцеловаться, но после очередной неудачной попытки девушки начинают плеваться, толкаться и рычать на манер диких псов. Тут Цангари проводит первую параллель между миром человеческим и миром животных, который так любил обозревать Аттенборо.
«Мальчик, который ел птичий корм» (2012)
Говоря о греческой «странной волне» невозможно обойти стороной долговой кризис, затронувший страну в 2010 году. Именно тогда власти были вынуждены просить экономической помощи у Евросоюза во избежание полного банкротства. Греция была в упадке, а данное состояние общества как нельзя точно передал режиссёр Экторас Лигизос, в своей дебютной полнометражной работе — «Мальчик, который ел птичий корм».
Картина фокусируется на молодом парне Йоргосе, который отчаянно пытается добыть хоть какое-то пропитание. У него нет ни друзей, ни близких, ни работы – всё это для него заменяет маленькая канарейка, запертая в клетке. Несмотря на то, что чаще всего Йоргос остаётся без еды, он старается обеспечить своего питомца кормом. Однако в порывах голода главному герою приходится делить с питомцем его корм или искать еду на свалке. Постановщик рисует параллели между персонажем и Грецией, проходящей через кризис. Помимо этого он рифмует образ Йоргоса с птицей, ведь парень тоже заперт в клетке в виде Греции. И обоим персонажам лишь остаётся надеяться, что в один день их владелец принесёт очередную порцию корма.
«Взрыв» (2014)
«Взрыв» — это ещё одна картина о всеми забытой Греции, пытающейся выбраться из кризиса. Режиссёр Силлас Цумеркас показывает два отрезка из жизни Марии: в одном она молодая и полная надежд девушка, а в другом это взрослая и отвергнутая всеми женщина, пытающаяся совладать с проблемами своей семьи. Такой контраст не только показывает путь взросления и принятия реальности, но и олицетворяет положение Греции в начале 2010-х, когда надежды на лучшее будущее были разрушены об экономический кризис.
Марие приходится справляться с воспитанием троих детей, а также разбираться с долгами, оставленными собственной матерью. Вдобавок ко всему, её муж постоянно находится в морском плавании, где изменяет девушке с другим моряком. Такая пучина проблем доводит девушку до радикального взрыва, о котором зрители лишь слышат в начале картины.
«Жалость» (2018)
Работа Бабиса Макридиса раскрывает темы отношений человека с семьёй и обществом. С самого начала картины, главный герой постоянно плачет и запирается в рабочем кабинете. А всё потому что его жена попала в автокатастрофу и уже несколько месяцев находится в коме. Друзья и знакомые всячески пытаются приободрить мужчину, но тот продолжает рыдать у себя в комнате, заливаясь собственной печалью. Однако в один прекрасный день все страдания заканчиваются, ведь жена чудесным образом выходит из комы и возвращается в семью.
Казалось бы, главный герой должен быть счастлив, но он быстро начинает осознавать, что за месяцы страданий он стал зависим от внимания окружающих, проявляющих чувство жалости по отношению к мужчине. Для него страдающий взгляд человека становится своего рода наркотиком. Поэтому, пытаясь снова вызвать у людей жалость, он начинает врать о состоянии своей жены. Когда же знакомые узнают правду, персонаж переходит к более радикальным мерам.
