Быть девушкой в среде, традиционно занимаемой мужчинами, всегда нелегко. Однако, даже в самых закрытых маскулинных кругах находятся уникальные представительницы, которые сумели ассимилироваться и отстоять в них своё место. То же самое можно сказать и о женщинах в тяжёлой или альтернативной низовой музыке.
Локальные исполнительницы поделились своими историями, рассказали о том, с какими проблемами им приходится сталкиваться, и как со временем меняется отношение к женщинам в андеграундном комьюнити.
«Не стоит ходить в такие места без парней»
Когда разговор заходит о положении женщин в тяжёлой или экспериментальной низовой музыке, мне вспоминается один показательный случай.
2020 год. Я впервые посетила алматинский фестиваль тяжёлой музыки «ШАБАШ». Так как это был мой первый опыт знакомства с локальной культурой и сценой, у меня сформировались огромные ожидания от концерта. Действительно, протестный дух молодости, свободы и некоторой маргинальности не оставил меня равнодушной.
Но что я, как девушка, заметила практически сразу – это совсем не пропорциональный гендерный состав как на сцене, так и под ней. В составе трёх из четырёх выступающих групп были исключительно мужчины, и только вокалистка «Опии» внесла минимальное разнообразие. На первый взгляд, девушек-слушательниц было не более четверти от общей массы, многие пришли со своими молодыми людьми. В этом отношении тот день не был особенным, так выглядел почти каждый концерт, но у меня это всегда вызывало искреннее недоумение.
Пока я в ожидании следующего ансамбля беседовала со своей приятельницей, к нам подошли двое бритоголовых подростков с дружеской рекомендацией: «Не стоит ходить в такие места без парней».
Не очень гостеприимно. Эта простая фраза неплохо отражает отношение многих мужчин из сообщества к женщинам на тот период времени. Можно долго рассуждать о том, каким образом в контркультурных кругах, в которых, казалось бы, проповедуется свобода самовыражения и открытый протест, находится место сексизму или мизогинии. Но сколько бы противоречивых мыслей и чувств эта несостыковка не вызывала, реалии таковы.
Возникает вопрос, как же обстоят дела с гендерным разнообразием в андеграундном комьюнити сейчас? Спойлер: немного лучше. Но прежде чем рассказать о нынешних тенденциях внутри тяжёлой сцены, следует разобраться, каково было положение исполнительниц задолго до двадцатого года.
«Приходилось воевать за свою свободу в этом жанре»
Эльвина, более известная как Vina_V, – одна из первых девушек в Казахстане, которая владела почти всеми техниками экстрим-вокала. В 17 лет Эльвина исполняла тяжёлый метал в группе Mental Insanity, а сейчас занимается сольным творчеством. В прошлом году она заняла первое место в конкурсе Golden Time Talent среди 50–ти стран мира со своей авторской песней.
«В 2007 году, когда я только начала петь с первым коллективом, люди были в шоке. Кто-то, конечно, кайфовал, потому что уже знали западные группы с женским экстрим-вокалом. Но в основном говорили, что девушкам эти жанры не свойственны, что женщины в метале – отстой, и прочее. Приходилось воевать за свою свободу в этом жанре», – Эльвина.
Эльвина считает, что женщинам внутри андеграундного сообщества всегда было тяжелее. Но сейчас по какой-то причине об этом стараются умалчивать.
«Девушек в андеграунде поддерживают только другие девушки. Со стороны мужчин столько поддержки нет. Бывали случаи, когда мужчины от зависти говорили гадости. Девушка никогда в жизни не напишет плохого другой девушке, у которой что-то получается. Она посмотрит и скажет: “Вау, я пойду и сделаю так же!”» – Эльвина.
«упрямо настаивали на своём, не признавая меня как основательницу и лидершу моих же проектов»
Музыкально-экспериментальная история Лики, известной по проекту The Ravenmockers, началась около девяти лет назад. Тогда она писала картины, исследовала биологию; не занималась музыкой, но хорошо разбиралась в жанрах, в истории их зарождения. На тот момент, по её словам, у неё не было никакого представления о том, как выживает авторская музыка, и на чём держатся субкультуры. Чуть позже она познакомилась с музыкантами из другой тусовки и поняла, что тоже хочет собрать свой бэнд, своё сообщество и занять свою нишу. В 2016 году появилась группа The Ravenmockers, где Лика выступала как вокалистка.
Первой в нашу группу поверила девушка по имени Влада. В то время она работала арт-директором бара и ей понравилось, что мы играли каверы на проект Джека Уайта – The Dead Weather. Да и в принципе, мы начали с блюз-рока, выбирали каверы, которые помогут нам “разыграться” и измерить наш общий потенциал. благодаря Владе мой проект начал стремительно расти», – Лика.
Лика обращает внимание на то, что девушек мало не только непосредственно на сцене, но и среди людей, предоставляющих музыкантам свои услуги. Из–за необходимости работать исключительно с мужчинами и отсутствия какого-либо выбора на пути музыканток возникают определённые проблемы в ходе коммуникации с коллегами. Лика рассказала, в чём они выражаются:
«Я встречала многих творческих людей, и могу сказать, что на тот момент женщин было мало. Лишь через три года я начала знакомиться с крутыми художницами и музыкантками. Тем не менее, все действующие звукоинженеры, с которыми я работала – мужского пола.
Работать с мужчинами было тяжело. Требовалась немалая доля самообладания. Да и сейчас тоже нелегко. Мне повезло с Иваном и Сашей (участники The Ravenmockers), но все барабанщики в группе всегда сопротивлялись мне, были либо ненадежные, либо высокомерные. Мой вывод на сегодняшний день: творческие парни зачастую нарциссы. Со стороны многих я часто чувствовала снисхождение, особенно от звукоинженеров. Лишь с одним было приятно работать – мастер, с которым я сводила наш первый альбом.
Меня всю дорогу окружали мужчины и юноши, которым требовалось внимание, новые идеи и вдохновение. Однако, многие просто отказывались принимать мою экспертность, упрямо настаивали на своём, совершенно не признавая меня как основательницу и лидершу моих же проектов», – Лика.
Помимо снисходительного отношения к коллежанкам, повсеместного менсплейнинга и недоверия к профессиональным навыкам, девушкам в музыке приходится сталкиваться и с нарушением личных границ:
«Как оказалось, мужчины не против даже обеспечить тебя всеми необходимыми бытовыми ресурсами, лишь бы воспользоваться либо твоим интеллектом, либо рассмотреть отношения с тобой, потому что ты – “муза”. Лично мне второй вариант всегда был унизителен. Быть музой я могу и в роли ментора-продюсера. Не обязательно для этого вступать со мной в отношения и портить мне климат незрелыми чувствами и эмоциями. Но реалии таковы, и многие умалчивают об этом, потому что это личное и, казалось бы, никак не влияет на сферу. Но это тоже важно, потому что бизнес не может выстроиться в том числе из-за таких банальных вещей, как нарушение субординации», – Лика.
«На личном примере мы стираем с тяжёлой музыки мужское лицо»
Ещё один показательный ивент прошёл 8 июля 2022 года в баре Dark Horse. Этот пятничный вечер был ознаменован дебютом сразу четырёх групп: красныечулки, АНТИВСЁ, ГП-5 и БДЧ. Несмотря на то, что все четыре коллектива выступали впервые, и не имели на тот момент никакой аудитории, гиг посетило около 120 человек. Но главной, на мой взгляд, отличительной чертой этого концерта было то, что на сцене не было ни одного бойз-бэнда. В составе каждой группы была как минимум одна девушка, а riot grrrl группа «красныечулки» состояла полностью из женщин. Случилась маленькая феминистская революция внутри алматинского андеграунда.
Фото: группа «красныечулки» в объективе whois_boris.
Барабанщица группы «красныечулки» и по совместительству фронтвумен группы «АНТИВСЁ» – Пёса – поделилась своими впечатлениями от гига:
«Мне очень понравилось, что на концерте, на котором исполнялась исключительно тяжёлая музыка, не было ни одного бойз-бэнда. И мне понравилось, что было много слушательниц, несмотря на устоявшийся стереотип, что тяжёлая музыку исполняют и слушают только парни. Мы, как слушательницы и исполнительницы, разбиваем этот стереотип. На личном примере мы стираем с тяжёлой музыки мужское лицо. Это круто. Я не заметила никакого предвзятого отношения, всем было весело. Все были довольны, потому что подобные мероприятия с молодыми группами у нас давно не организовывались», – Пёса.
На вопрос, сталкивается ли Пёса с сексизмом, она упоминает лишь его «доброжелательные» проявления, которые характеризуются удивлением, и некоторым восхищением людей при виде девушки, занимающейся чем-то непривычным для её пола. Но такая реакция далеко не всегда приятна, ведь она только подчёркивает стереотип о «мужском и женском»:
Я могу рассказать разве что про «доброжелательный» сексизм в духе “вау, ты такая необычная, ты слушаешь хардкор”. Типичный сексизм, который на мне не работает. На концертах меня куда чаще путают с парнем и удивляются, когда узнают, что я девушка», – Пёса.
Следует упомянуть, что с сексизмом сталкиваются не только исполнительницы, но и слушательницы. Такой сексизм тоже своего рода «доброжелательный», вызванный стремлением помочь, уберечь от «опасности». Но есть одна проблема: никто не спрашивает самих девушек, нужна ли им помощь.
Как слушательница я сталкивалась с тем, что раньше меня часто выпихивали из слэма (слэм – круг на концертах, в котором зрители прыгают, танцуют и сталкиваются друг с другом), потому что “там же взрослые мужики толкаются, ты что, не видишь?” В мошпите (мош – танец, происходящий, в основном, на хардкор-панк концертах. Танец является весьма агрессивным и имеет наивысший разгар во время брейкдаун-моментов в композиции) некоторые позволяют себе взять меня, условно, за подмышки или за талию и переставить куда-нибудь в якобы более безопасное место, оправдывая себя тем, что “ну тут же мужчины вертушки крутят”», – Пёса.
Со временем отношение к женщине в таком узком сообществе как низовая тяжёлая и альтернативная музыка значительно меняется. Связано это и с распространением феминистских идей в обществе, и с усталостью самих девушек от взглядов свысока. Сейчас мало кто поддержит сексистские или гомофобные высказывания артистов со сцены, скорее наоборот, такие артисты столкнутся с рядом неприятностей. Я могу с уверенностью сказать, что теперь быть про-феминистом – несколько выгоднее, чем прославлять токсичную маскулинность. Так, многие мужчины-музыканты поддерживают начинающие проекты коллежанок, даже если это откровенно протестная лирика антипатриархальной направленности.
Я всё чаще замечаю более профеминистичные настроения. Некоторые мужчины помогали нам в продвижении, поддерживали несмотря на то, что мы играем фем-панк, и несмотря на наши достаточно прямолинейные тексты», – Пёса.
На сегодняшний день подобный настрой в сообществе сохраняется, и это можно подтвердить на следующем примере: 13 января этого года инициативой Underground against violence в баре «Анклав» был проведён благотворительный концерт в поддержку девушек, столкнувшихся с насилием, в организации которого приняла участие Пёса. Команда собрала 250 000 тенге, которые позже были переведены на счёт фонда по борьбе с насилием SVET. Стоит отметить, что некоторые группы добровольно вызвались выступить на этом концерте, многие выражали поддержку и солидарность с концепцией проекта. В какой-то момент на танцполе даже образовался полностью женский мошпит, а это довольно редкое явление для подобных мероприятий.
«По поводу благотворительного концерта, меня очень обрадовал энтузиазм ребят, которые поддержали инициативу и предложили своё участие. Здорово, что в нашем городе столько фем-френдли групп», – Пёса.
Наконец, самый неожиданный пример: один из бритоголовых подростков из начала моего повествования помог с поиском охраны, обеспечил веселье во время концерта, притащив в мошпит стремянку, и даже стал идейным вдохновителем ивента. Такой вот позитивный плот-твист.
Безусловно, такие тенденции внутри комьюнити не могут не радовать. Появление всё большего количества исполнительниц и активных слушательниц говорит об изменениях в умах людей. Вполне возможно, что в недалёком будущем в этом сообществе все смогут чувствовать себя комфортно вне зависимости от пола.
