Я хорошо помню, как впервые смотрел «Рэкетира». В нашей семье он вполне подпадал под категорию семейного кино, поэтому смотрел я его с родителями. Мне было тогда лет десять. Фильм мы взяли напрокат за смешные по сегодняшним временам 50 тенге, только нужно было оставить удостоверение мамы в залог. Тогда я точно не мог подумать, сколько ещё раз в жизни мне придётся столкнуться с этим фильмом.
Экибастуз — город, в котором я рос — в те года буквально жил «Рэкетиром». Подростки скупали кожанки, делились на районы и вымогали друг у друга мелочь, а незамысловатые реплики из фильма мгновенно ушли в народ. Немногословный Саян, с тупоголовой стойкостью принимающий удары судьбы, стал настоящей иконой экибастузских школьников. Нашим ответом Саше Белому, если хотите.
Тогда я ещё не знал, что «Рэкетир» стал хитом и за пределами Экибастуза, собрав в отечественном прокате больше миллиона долларов — рекордную сумму для своего времени. Оглядываясь назад, удивляться не приходится: на фоне скудного кинопроизводства тех лет, фильм казался настоящим зрительским аттракционом со всеми его монтажными приёмами, визуальными находками и закадровым голосом под ностальгический саундтрек, осмысляющим недавнее прошлое.
Первый «Рэкетир» рассказывал о романтичных рыцарях-бандитах, «вынужденных» жить вне закона, но сохранивших своеобразный кодекс чести. Теперь и их власть подходила к концу, отступая перед тяжёлой поступью нового времени. Сентиментальный портрет ужасной эпохи.
Следующие 18 лет казахстанского кинематографа прошли в бесконечных вариациях на тему «Рэкетира»: от полупародийного «Розового зайца» Фархада Шарипова до недавнего «Приговора» Диаса Бертиса. Рефлексия на тему благородных бандитов из 90-х стала важной темой, не сходящей с киноэкранов. Только сейчас она, кажется, понемногу стала терять актуальность. Интересно, что подвести итоги спустя столько лет вернулся сам Акан Сатаев.
Сделав себе имя «Рэкетиром», режиссёр продолжил шествие по зрительским жанрам, сняв хоррор «Заблудившийся», а затем ударился в исторические картины: «Войско Мын Бала», «Томирис», «Дорога к матери» и «Рассвет великой степи». Он даже успел вляпаться в одну из частей «Пути лидера» — биографической франшизы про Назарбаева. К теме криминала и 90-х он тоже пробовал вернуться: сначала в провальном «Рэкетире 2», а затем в гораздо более удачных «Районах» и «Бизнесменах».
Однако несмотря на сверхуспешную карьеру и внушительную фильмографию, ему так и не удалось выйти из тени своего дебюта. Поэтому решение вернуться к знакомой франшизе было хоть и досадным, но вполне закономерным — только за первые три дня картина собрала больше 600 млн тенге, а полные залы в кинотеатрах были обеспечены на недели вперёд.
«Рэкетир. Новые времена» находит уже заметно постаревшего Саяна в тюрьме, где тот отбывает срок за убийство Жана. Он узнаёт, что сын Жана, желая отомстить, подстроил взрыв, в котором погибла вся семья главного героя. Выйдя из тюрьмы, Саян решает оставить месть и остепениться, но снова оказывается втянут в сложную перипетию бандитских разборок.
Правда разборками их можно назвать лишь с большой натяжкой: большую часть фильма грузные мужчины с серьёзными лицами пьют чай в лучах заходящего солнца и ностальгически мусолят, что времена, мол, уже не те, изредка постреливая друг друга, как бы случайно вспомнив, что они всё-таки бандиты. Всё это можно было бы обратить на пользу фильму, показав, как вчерашние герои сегодня стали никем, оказавшись на обочине жизни с кризисом среднего возраста без семьи и нормальной работы. Акан Сатаев, когда-то своим дебютом оформивший наше представление о 90-х в понятный миф, мог сам спустя столько лет эту романтизацию и обличить, лишить былого шарма.
Однако для этого нужно обладать хотя бы толикой рефлексии и самоиронии, которой фильм лишен напрочь. Вместо этого Сатаев убаюкивает зрителя пафосными диалогами героев, которые под утомительно тавтологичную музыку «делают дела» и «решают вопросы». Их речь — устарелый гоповатый волапюк — представление рядового зрителя о том, как должны разговаривать «бродяги» с барсетками наперевес. Когда-то эти представления создал первый «Рэкетир», но сегодня они звучат как утомительная самопародия.
В режиссуре на смену былым экспериментам ещё молодого клипмейкера Акана Сатаева тоже пришла проеденная молью скука. Происходящее на экране напоминает скорее телевизионную драму из нулевых, а режиссёр даже не пытается разбавить действием сценарий, который задыхается в бесконечных разговорах в офисах, кабинетах, тюремных хатах, кофейнях, кальянках, за рулём и по телефону. От повторяющихся диалоговых сцен, похожих друг на друга драматургически, тематически и даже композиционно клонит в сон. Только в редкие напряжённые моменты перестрелок вспоминаешь, что когда-то он умел мастерски управлять зрительским вниманием.
Скудной постановке только вторят ленивая камера, приевшиеся локации и смехотворная работа со светом. Если в Калифорнии всегда солнечно, то в Алматы Акана Сатаева большую часть времени золотой час. Единственный пульс, на котором режиссёр ещё держит руку, — это актёры. К оригинальному касту (Саяту Исембаеву, законсервированному в роли Саяна, Сакену Иманову в роли Амана и Асель Сагатовой) присоединился Асылхан Толепов, Рауан Ахмедов — звезда «Чёрного двора» и «Приговора», и интернет-герои вроде Ерхата «Евро Союза» Кусаинова и Талгата Итаева. Но к чему молодиться, если в финале свежие лица настигнет всё та же знакомая псевдорелигиозная мораль.
Когда один из вчерашних бандитов заявляет, что времена может и новые, а вот люди — старые, его слова мгновенно обращаются против самого фильма. Действительно, подросло уже новое поколение бывших клипмейкеров, готовых занять свои места в режиссёрских креслах. Возможно, отдай Сатаев франшизу в руки одного из них — как дают юнцам ключи от старой машины — и завершение трилогии могло оказаться не менее ярким, чем её начало. Но сегодня приходится констатировать, что за 18 лет безнадёжно устарели не только темы «Рэкетира», но и его художественный стиль.
